В.К.Волков о наименовании площади в центре Пензы и недопустимости мариенгофовщины.

Дискуссия, посвященная выбору названия для новой площади у филармонии, не рядовое явление. Ее устроители были явно разочарованы тем, что писатель Захар Прилепин послушав выступающих против выдвинутого предложения назвать площадь Мариенгофской, не стал настаивать на этом наименовании. Вероятно, какие-то аргументы оппонентов показались ему вполне значимыми.

Городу необходима память о достойных с большой буквы людях. И Пенза никогда не была бедна такими личностями, внесшими более чем важный вклад в развитие страны, губернии и города.

Выбор того, каким быть памятникам, названиям улиц, площадей и т.д. – это выбор приоритетов развития, выбор с кого и чего брать пример.

И на вопросы «С кем Вы мастера культуры? Ваше видение будущего страны?» следует сказать, что это видение и развитие общества в целом плохо происходит без явно поставленных задач и целей, и оно (развитие) тупиково без четко очерченного СЛУЖЕНИЯ, СЛУЖЕНИЯ согласно Русской национальной идеи.

Наше предложение назвать новую площадь Крымской основано на том, что:

- завершение строительства зданий и площади совпало с возвращением Крыма в состав России;

- на ней (площади) состоялся и митинг, первый в ее истории, в поддержку жителей и властей Крыма, сделавших осознанный выбор и добившихся этого возвращения;

- произошло реальное (видимое) осознание народом Российской Федерации своих возможностей, своего единства и исторического предназначения;

- произошло первое реальное поражение сторонников западничества после 91-го года.

И более того, в целях более полного формирования площади сделано предложение поставить на ней памятники людям, имеющим непосредственное отношение к Пензе и к Пензенской области (губернии):

А) герою Крымской войны 1854 года адмиралу Истомину и великой русской певице Лидии Руслановой, которая своим чарующе-волшебным проникающим в душу голосом поднимала людей на труд и на подвиг в годы Великой Отечественной войны. Как оценить их вклад в развитие страны? Только памятью из поколения в поколение.

У нас в Пензе вообще очень мало памятников нашим выдающимся людям. В топонимике города нет имен первостроителей города, нет памятника царю Алексею Михайловичу, по Указу которого строились и город и крепость. Почти ничего нет памятного из истории до 1917 года ни в камне, ни в бронзе, ни в названиях. А в том же Крыму одним решением вернули прежние (исходные) названия улиц. А у нас? Это так трудно – говорят чиновники.

Наше убеждение – отдавать приоритет людям СЛУЖЕНИЯ. А Мариенгоф к этому параметру не подходит, и не всякому «безумству храбрых» мы должны петь песни. Выступая против традиционных устоев народов России он оптимально подходит под определение внутренних врагов России в ее самые трагические послереволюционные годы.

Вчитаемся в то, о чем писал автор:

«Твердь, твердь за вихри зыбим,

Святость хлещем свистящей нагайкой

И хилое тело Христа на дыбе

Вздыбливаем в Чрезвычайке».

« В раскрытую рану какую,

Неверия трепещущие персты

Сегодня Страстной Монастырь

Из горла выдавлю, завтра кухмистерскую».

И какая-то правда есть в определении Литературной энциклопедии (Т.6), что он «продукт распада буржуазного искусства после победы пролетарской революции». Чего стоят его призывы к революционному буйству:

«Кровью плюем зазорно

Богу в юродивый взор.

Вот на красном черным:

- Массовый террор.

Метлами ветру будет

Говядину чью подместь.

В этой черепов груде

Наша красная месть.

По тысяче голов сразу

С плахи к пречистой тайне.

Боженька, сам Ты за пазухой

Выносил Каина.

Сам попригрел периной

Мужицкий топор, -

Молимся Тебе матерщиной

За рабьих годов позор»

12 марта 1919 года по поводу этих стихов появилась статья в Правде под названием «Оглушительное тявканье» и они были охарактеризованы как «апогей хамства», а об авторе в дальнейших обсуждениях В.Ленин сказал, что он «больной мальчик». По сути, этот поэт в своем времени не был признан ни властью, ни обществом. Открытое им течение «имажинистов» ни по форме, ни по содержанию не представляет и не отражает общепринятых человеческих ценностей. Нужен ли нам такой эпотаж и его анархические мотивы?

Мариенгоф выступал против всех коренных основ народной жизни и это непростительно.

Веление времени – это приоритет людям служения, а не сторонникам хаоса. Думал ли З. Прилепин, предлагая такое наименование площади, и к чему косвенно как бы призывает? Ибо Мариенгоф, и такие как он, напрямую виновны в гибели людей в семнадцатые – двадцатые годы прошлого века, в гонениях на традиционные религии. И нужно ли нам возвращение «окаянных дней», а он (Мариенгоф) немало поработал, чтобы они состоялись? И мы должны быть разборчивы в своих героях. Возвышение «мариенгофов» оскорбительно для любого нормального человека. А значит и власть, и общество должны быть осмотрительны и не отдавать приоритет таким личностям, хотя бы из чувства самосохранения, так как слова одних поэтов ведут к любви и к жизни, а других - к ненависти.

Видимо З. Прилепина увлекла форма стихосложения, а не его содержание, что радикально важнее.

Увековеченные в памятниках, названиях населенных пунктов, площадей и улиц имена должны соответствовать вечным, т.е. духовным ценностям народа, и ими не должны быть имена тех людей, которые приложили немало усилий к отрыву людей от их истинных корней.

Памятники должны соответствовать реальной культуризации города. Образы великих предков – это те твердые и верные вехи на сложном, истинном пути в будущее, которые позволяют легче преодолевать препятствия и позволяют сбить с него соблазны нашего времени, ведущие к погибели. И значит нельзя делать опору на таких людей как Мариенгоф, она будет ложной.