Обезьяна и человек (басня)

А некто, человек-трудяга без изъяну,

Взрастил удобства и веселья ради, - обезьяну.

С любовью относясь, садил её на шею.

Кормил как мог, игрался с нею.

Была собой, вертушка, не дурна,

Любила сладости, без памяти она.

Ей шалости игривые прощались,

И назиданья не давались.

Увидит нечто с плеч, - давай судачить,

Чтоб всё до точки обсудить и обозначить!

Питались плотно, но не густо,

В желудках редко было пусто.

Но, как-то вглядываясь в дали

Глаза шалуньи, за бугром, съестное увидали.

- Смотри-ка, говорит: - подобного не видела, не зрила,

И отродясь, на ветках тех дерев, я не сидела!

Не знала зелени такой и в первых числах мая.

Плоды виднеются. Там верно, кущи Рая?

Пойдем же поскорей! Живей! Что тянешь ноги?

Там, верно, обитают боги?

Подходят. Видят: вправду кущи, -

На берегу том, в самой гуще, -

висят: кокосы, авокадо, манго, киви, ананас.

(Такое, мало где растет у нас)

А обезьянка чуть не плачет,

Хозяйских, на плечах и прыгает и скачет:

- Бегом болотце перейдем,

Счастливую судьбу себе найдем!

Мужик: - Да надобно измерить глубину,

А то, ведь ненароком, утону!

- Я вижу всё!

Труда нет никакого!

И нет у нас пути иного!

Вперед! Вперед! Пошли.

Идет мужик. Волнуется трясина.

За шагом шаг. Открылася пучина.

Покрыла ноги по колено тина.

Уже за ветку обезьяна уцепилась,

Ногами в шею словно впилась.

Хватает за плоды руками:

- Такой крыжовник мы не знали!

Наш мелок и кусты колючи.

Шагни! Шагни, скорей от кручи!

Мужик шагнул. По грудь пучина поглотила.

И к шее близко подступила тина.

Мужик назад.

Подруженька, вцепившись в ветку не пускает.

Его, меж тем, трясина поглощает.

Собрался из последних сил:

- Мне горло отпусти! Тону, - кричит.

Назад рванул.

И обезьяну, на чем свет, ругнул.

Она своё, сжимая шею, душит.

В очах его темно и горло сушит:

- Молчи, - кричит она.

- Ты мне опору дай,

Я здесь, среди ветвей,

Найду свой дом и Рай!

Но топь и с нею шутки не играет,

Приблизилась, за место заднее хватает!

Почуяв, наконец, что топь и ей опасно угрожает.

Подпрыгнула как мяч, На берег новый,

Чтоб умчаться вскачь.

Но ужас. Ветка обломилась,

В трясину, обезьяна наша, провалилась.

И топь открыла ей, свои бездомные объятья.

И поглотила целиком, без всякого изъятья.

Мужик рванул. Ещё. Ещё.

Вцепился за пенёк.

И за собой: и ил, и тину поволок.

С трудом, но выбрался, на берег, отдышался.

И грязь липучую с себя счищать принялся.

И так, жалея обезьяну, порешил!

- Киви крупны и хороши!

Но свой крыжовник лучше для здоровья и души!

И мысль пришла: - Есть надобность взрослеть

И может статься, пора с хвостатыми

Навечно распрощаться!

И чтобы впредь, как обезьяну,

Не глодала зависть к ночи

Пора в трезвеньи быть,

Держа в порядке: тело, душу, очи!

А ежели еще и постараться,

С заморским, фрукт и овощ наш

Вполне может сравняться!

Трясина с илом, с тиной та,

Знать следует, совсем не так проста.

Кого б, на дно бездонное своё, не увлекала,

Их соками, те кущи и питала!

А что ж, до смелой обезьяны,

Ответ не будет без изъяна:

По Дарвину она когда-то стала человеком.

Иной пример нам дан и подтвержден двадцатым веком.
Примечание 1. куща-шатёр, хижина, жилище.
Примечание 2.кущи Рая -обители праведников в Раю

В.К. Волков